Пионерлагерь "в натуре"

Здесь собрались воры, убийцы, рецидивисты. Здесь поют до утра церковно-блатные песни, Миша-жид читает проповеди, а за пионервожатого выступает крупный бандитский авторитет, владелец казино и ресторанов
Предложение посетить реабилитационный центр «Назарет» я, честно говоря, восприняла с большой опаской. Стихийный лагерь, не поддерживаемый официальными структурами, 80% обитателей которого составляют бывшие уголовники, половину — ВИЧ-инфицированные, и все 100% — алкоголики и наркоманы, внушал мне страх. Однако любопытство победило, и вечером в пятницу, с которой в лагере начинается всенощный Шаббат шалом, я очутилась там.

Реабилитационный лагерь находится под Азовом, в садах, недаром более известное его название — «Зелёный». Раньше там дислоцировалась военная часть. Затем здания обветшали, и три года назад военные покинули базу. Чуть позже её самозахватом заняли первые реабилитанты. За три года прошло семь судов. На запрос руководителей Центра из администрации Президента пришел ответ: для нужд обороны эта база не нужна. Но вопрос о законности местонахождения «Назарета» до сих пор висит в воздухе.

Основателем Центра стал крупный бандитский авторитет — Сергей Кулак. Раньше он жил на Украине, имел свои рестораны и казино, употреблял наркотики. Потом круто изменил свою жизнь и пришел к Богу. Один реабилитационный центр он создал на Украине, второй — в Ростовской области.

Сегодня лечение наркозависимых и алкоголиков стало бизнесом, по всей стране открылось много разнообразных центров. «Назарет» отличается от всех известных, и очень сильно. Прежде всего, никакой платы, никаких лекарств, только духовное возрождение. Условия проживания в лагере спартанские: отсутствуют все удобства, нет воды, газа, света, домишки совсем ветхие. С другой стороны, люди, живущие здесь, вышли из подвалов, наркоманских притонов, мест лишения свободы, так что бытовыми трудностями их не удивишь и не испугаешь.

Приходя сюда, каждый реабилитант обязуется соблюдать устав лагеря: не хранить и не употреблять наркотики, алкогольные напитки, табачные изделия, пройти медицинское обследование, посещать собрания и пр. После шести месяцев пребывания человек должен покинуть лагерь, или же остаться здесь в качестве служителя — безвозмездно поработать для других, как бы отдать свой долг.

На стене в комнате собраний висит расписание. Полдня уходит на личные и коллективные молитвы, собрания. Здесь исповедуют веру в единого Бога. В чьего Бога, неважно — лагерь межконфессиональный, вместе собрались баптисты, православные, адвентисты седьмого дня, католики, протестанты и пр. Друг друга обитатели лагеря называют «братья» и «сестры».

Реабилитацию в «Зелёном» прошли уже три тысячи человек — те, от кого отказались врачи, отвернулись друзья и близкие. Не все, но где-то треть от общего числа, в корне изменили свою жизнь и перестали колоться. Многие срывались, уходили — никто никого насильно здесь не держит.

Я уважаю устав чужого монастыря, и потому на собрании сижу с Библией в руках. Проходит оно своеобразно: псалмы под гитару перемежаются с толкованием отдельных мест Библии. Здесь своя специфика исполнения псалмов: часть из них переложена на мотив песен Цоя, «Наутилуса», блатных исполнителей. На гитаре играет мужчина по кличке Шика-дам, или Артист. Он, и в самом деле, артист. Окончил театральное училище, но играл не в местных театрах. «Косил» под слепого — одевал черные очки и выезжал на гастроли по стране. Набор «качеств» стандартный для этого места — алкоголь, наркотики, тюрьма.

Писание толкует мужчина лет пятидесяти с добрым честным лицом, его кличут Миша-Каменский. Михаил — лидер тюремного движения — читает проповеди в местах лишения свободы. «Зеков» он понимает, как никто другой — сам отсидел полжизни.

Средний возраст слушателей — за сорок лет, половина из них украшена татуировками с головы до ног. У одного дедушки на кистях рук не осталось живого места, даже на веках надпись «Не буди!». Вместе собрались колоритные личности, яркие представители криминального мира (тот же Миша-Жид, Бендер — хорошо известны в определенных кругах). Казалось бы, достаточно искры, и не миновать поножовщины, конвоя здесь нет. Но надо же — никаких склок, отношений «по понятиям»: это можно констатировать. В «мирской» жизни они никогда не работали, с трудом представляли, что это такое. Теперь «братья» выезжают на поля, пашут на «шабашках», отдавая заработанное на еду для всех. «Сестры» же, многие из которых тоже отсидели, работают на кухне.

За старшего сейчас «преподобный Валериан» — 26-летний бывший наркоман Валерий. Под его началом находятся люди вдвое старше его, но, говорят, что, несмотря на молодость, Господь наделил его мудростью.

В шаббат (субботу в иудействе) все отдыхают. Накануне — церковно-блатные песни под гитару у костра. До самого утра, как в пионерском детстве. Только, в отличие от пионерского лагеря, здесь — никакого секса. Даже семейные пары живут раздельно. Официально отсюда вышли шесть брачных пар. Ещё больше вышли неофициально — не потому, что они не поставили печать в паспортах, просто пастор Сергей Кулак не дал им своего благословения.

Мне повезло — удалось присутствовать при обряде Хлебопреломления, он проводится раз в месяц. Участвуют в нем лишь избранные, чистые помыслами. Перед тем, как причаститься — съесть хлеб и выпить глоток «Кагора», каждый кается в грехах: гордыни, лукавстве, тайном курении, посмотрел на женщину с вожделением — тоже грех. Признание в том, что я — неверующая, не вызывает у них раздражения или желания наставить меня на путь истинный. Я чувствую лишь исходящие от этих людей тепло и любовь, во взглядах читается: «Деточка, сама не знаешь, как сильно заблуждаешься».

О чудесах и Божьей благодати здесь говорят все, и постоянно. Рассказывают об рассосавшихся онкологических опухолях, начисто исчезнувшей астме, отступившем ВИЧе. При мне в «Зеленый» привезли женщину с белой горячкой. Несколько человек упали перед её кроватью на колени и начали читать молитвы, прося у Бога облегчения её страданий. Так в лагере лечат от всего — отдают себя на волю Бога.

Вор-рецидивист, по кличке Остап Бендер, рассказывает быль о том, как на днях он получал свой очередной срок. Еще находясь под подпиской, пришел в лагерь. В день суда всем миром молились за него, несколько братьев поехали вместе с ним — молиться на месте, локально. Срок Бендеру грозил немалый: все улики против него, «надбавка» за рецидив, кражу совершил при неснятой предыдущей судимости. Прокурор просил пять лет строгого режима, а судья дал всего три года условно. Якобы, у судьи был готов более жёсткий приговор, но зачитал он почему-то этот, предупредил, что его может опротестовать прокуратура. Прокуратура не опротестовала.

Валерия Подорожнова
Седьмая столица

Автор Алексей Корнеев
Алексей Корнеев — журналист, корреспондент информационной службы Правды.Ру