Ночной стриптиз для Вадима Бакатина

Вадим Викторович Бакатин на работе частенько засиживался допоздна — иногда, говорят, возвращался домой с первыми петухами. Работа у него была такая — первый секретарь обкома, а значит, все надо знать, за все отвечать. На нерабочее (вечернее и ночное) время в приемную первого секретаря сажали дежурного: как правило, из работников аппарата невысокого ранга — инструктора или замзавотделом. Дежурному поручалось отвечать на телефонные звонки, занося каждый из них в специальный журнал, и оперативно реагировать на сигналы о происшествиях — авариях, пожарах, беспорядках и прочих ЧП: поднимать по тревоге соответствующих начальников, для чего под руками была картотека с телефонами и адресами. Однажды на дежурство заступил Николай Петрович, человек в обкоме новый — работал здесь всего второй месяц, после того как перевели из какого-то района в порядке повышения. Стемнело. Времени — часов одиннадцать. Звонками дежурного, к счастью, никто не донимал. Один раз, правда, кто-то подшутил, спросив, какого цвета у него телефонный аппарат, а второй позвонивший просто ошибся номером, требуя позвать к телефону Нюрку из 102-й комнаты. Дело шло к ночи. Дежурный спустился вниз, в свой рабочий кабинет. Вернулся с раскладушкой в руках — переходящей недвижимостью, выданной хозотделом по просьбам дежурящих, чтобы те могли слегка скрасить службу. Установил посреди приемной, проверив на прочность и скрипучесть. Расправил постель. Повесил на спинку стула пиджак, аккуратно, чтобы не нарушить стрелки, сложил брюки. Снял рубашку, галстук, носки и, придвинув поближе, на расстояние вытянутой руки, телефон, забрался под одеяло. Николай Петрович уже начинал дремать, как услышал, что за стеной, в кабинете первого секретаря, кто-то чихнул. Через секунду — снова. Дежурный приподнялся, встал и, мягко ступая на цыпочках, подкрался к двери. За ней неожиданно послышались шаги, и не успел Николай Петрович даже ухо к косяку приложить, как дверь отворилась, высветив на пороге фигуру Первого. От неожиданности Бакатин отпрянул вглубь кабинета и подозрительно, как заправский чекист, спросил: — Вы кто? Говорят, ночное явление полуголого дежурного (в семейных, с пестрыми цветочками, трусах и сбившейся на одно плечо оранжевой майке) в самом сердце обкома — приемной первого секретаря, члена ЦК КПСС — произвело на Бакатина нисколько не меньшее впечатление, чем на гоголевского городничего сообщение о визите нового ревизора. Увы, мне не удалось узнать, чем закончилась эта история и остался ли потом при своей должности незадачливый партработник. Слышал только, что с той поры каждый, кто заступал на дежурство, лично обязан был убедиться, есть в главном кабинете хозяин или нет. А уж про то, чтобы притащить раскладушку — и в дурном сне никому не могло присниться. Бакатин — и это я знал от тех, кто работал с ним — был суров и даже беспощаден к разного рода халтурщикам и разгильдяям. Потому его и побаивались. Потому и придумали в обкоме поговорку: "Лучше умереть от никотина, Чем от Ба-ка-тина". ... Когда Вадима Викторовича неожиданно перевели на работу назад, в Кемерово, многие в вятском партийном ведомстве облегченно вздохнули: спасибо товарищам из ЦК — жизнь вернулась к спокойному привычному руслу.

Фото: Ночной стриптиз для Вадима Бакатина

Василий СМИРНОВ. Из книги "Все дети как дети, а я журналист"