"Девушка с веслом" на городских улицах...

Иван Шадр, слепив однажды девушку с веслом, не мог и предположить, в кого она "превратится" в наши дни, нарицательным образом чего станет. Девушка с веслом, растиражированная и заполонившая парки и скверы всех советских городов, стала символом эпохи. Политика и искусство переплелись неразрывно. И все, кажется, забыли, что у той, самой первой "Девушки с веслом", был прообраз — Вера Волошина, геройски погибшая в годы Великой Отечественной войны.

Уже почти не осталось гипсовых спорсменок, украшающих городской ландшафт: кто "истлел" со временем, кого просто отвезли на свалку. И уже свобода приняла нас радостно у входа — ваяй, твори, что хочешь. А "Девушка...", как и прежде, "жива" и востребована. Реклама пива — очередное тому подтверждение: опять старый символ девушки с веслом, когда-то, кстати, пропагандировавшей здоровый образ жизни, но никак не употребление спиртосодержащих напитков. Получается, нет у нынешней эпохи своего "каменного" символа. И на смену той городской скульптуре не пришла новая — современная, свежая, раскрепощенная...

Ну, разве что, фонтаны в городе Красноярске могут претендовать на роль новых символов в градостроительстве. Фонтаны. Про них слишком много сказано-пересказано, и все больше негативного. А если разобраться, то фонтанное место будто специально рождено для гармоничного соседства с декоративными вещами, в том числе, и скульптурными композициями. Посмотрите, как прекрасно вписались Адам и Ева в окружающее пространство с фонтаном на ул. Мира. И вспомните пресловутых пингвинов на Копыловском мосту. Есть разница? Я, признаться, когда увидела этих пингвинов, да еще медведя с мамонтами, подумала: неужели в краевом центре нет настоящих скульпторов, коли появляются такие, мягко говоря, самодеятельные воплощения творческой фантазии. Адам и Ева доказали — есть. Так где же они?

Пока не очень-то видно. Даже по ледяным скульптурам, безобразно заполонившим город. Ангелочки с подсветкой — ах, как великолепно. А вокруг глыбы льда, неизвестно для чего привезенные. Будто наши горожане не видели ледяных параллелепипедов, по которым можно изучать математику с черчением, и не более того. Но, оказывается, в городе есть настоящие мастера ледяных и снежных скульптур, постоянно участвующие в международных фестивалях и занимающие там призовые места. Только почему-то дома не находящие достойного применения своим талантам. Есть и скульпторы, как именитые, так и молодые. Скульптурному мастерству специально обучают в художественном институте, даже стимулируют творческую активность конкурсами студенческих проектов. А в Союзе художников есть целая секция скульпторов.

Одним словом, хотелось бы понять, почему Красноярск, самый насыщенный художниками город в России, в художественном убранстве своих улиц и парков проигрывает другим сибирским городам. О скульптуре, в частности, и о художественном лице города, в целом, пойдет речь ниже.

Дубль первый: "Скульптурный городок"

Мне повезло: в вузе не пришлось изучать марксизм-ленинизм, на моем поколении он и застопорился. Молодежь лишена тех "божественных" догм, коими пичкали ее родителей. Бедные отцы и деды. Хотя можно поспорить, потому что старики говорят о бедности молодежи, ее духовной нищете. Встречается и такое. Однако, молодежь нынешняя живет в счастливое время — она свободна. Свободна в выборе: быть бедной иль богатой, царствовать иль раболепствовать, бомжевать иль строить дом. Но свобода относительна: для того, чтобы быть свободным, молодой человек должен постараться, потрудиться и, может быть, в десятки раз больше, чем его отцы-деды. Не утверждаю, что права, но почему-то именно о свободе подумалось мне, когда ступила на территорию так называемого "Скульптурного городка" Красноярского отделения Союза художников России.

"Скульптурный городок" место почти фантастическое. Фантастическое в том смысле, что далеко не каждый смертный туда вхож и вообще знает о его существованиии. Фантастическое еще и потому, что напоминает нечто таинственно-загадочное. Расположен он на улице Высотной, рядом с оживленной дорогой, однако на его территории почти не слышны автомобили, почти тишина. Несколько высоких зданий, напоминающих коттеджи, окружены высокими же деревьями. По соседству — заросли кустарников и бурьяна, увязших в сугробах и покрытых инеем. Глыбы камня, кое-где остатки былых гипсовых изваяний. Все в беспорядочно-фантастическом хаосе... Встретил Владимир Гирич, председатель секции скульпторов в художественном Союзе. В его мастерской тепло. Множество безмолвно застывших фигур: старых, новых, незавершенных. Ломоносов, Суриков, Дубенский (на плакате)...

За уже установленный памятник основателю Красноярска скульптору до сих пор не заплатили причитающийся гонорар ("СГ" как-то писала об этом). Конкурс на памятник Сурикову тоже проходил странным образом, в результате которого в доме-усадьбе Сурикова появился не лучший вариант скульптуры, считает Гирич, хотя на том же месте мог быть гармоничный скульптурный комплекс. Предлагалось композиционное решение, при котором и прежний памятник работы Лаврова оставался бы. А так его отправили в фонд музея.

Суриковская тема у Гирича одна из любимых. Есть Суриков за мольбертом и "пластилиновый" фрагмент из "Взятия снежного городка". Создание памятника Ярыгину было отдано Москве, в то время как доморощенные скульпторы предлагали свои варианты, в том числе и Гирич. Мне лично установленный памятник знаменитому борцу напоминает американского "Оскара": слишком помпезный, что ли... Объявленный конкурс памятника командору Резанову, оказывается, не вдохновил скульпторов-членов Союза художников. Сослались на ограниченное время, отведенное для подачи проектов... Ломосов в исполнении Гирича победил в 2001 году в конкурсе, устроенном к юбилею ученого "Русским обществом" при поддержке молодежного объединения "Лебедь". Дальше дело не пошло. Проект не стал памятником. И станет ли, неизвестно.

Причина, по которой проекты остаются в мастерских скульпторов невостребованными, одна, говорит Владимир Васильевич: развал Союза художников, и, как следствие, развал Художественного фонда. Через Художественный фонд проходила система заказов для скульпторов и художников. Заказ — реальная востребованность работы, гарантирующая оплату труда скульптора. Сегодня каждый мастер предоставлен самому себе. "Скульптурный городок" безмолвствует отчасти и поэтому. Кроме Гирича там больше никого не удалось встретить.

Сосед по мастерской Владимира Васильевича вообще редкий гость в своих захламленных хоромах. А за хоромы, когда-то щедро переданные скульпторам в пользование, и деньги соотвествующие, "хоромные", платить надо: домик "съедает" в месяц больше десяти тысяч рублей за жилищно-коммунальные услуги. Это при том, что уже несколько лет в городке отсутствует холодная вода, так необходимая для формовки гипса. Года два назад за долги отопление отключили. Батареи перемерзли. Тогда губернатором был Лебедь и личным вмешательством помог: батареи заменили, долги погасили.

Сегодня ежемесячная оплата половины мастерской составляет пять-семь тысяч рублей. Скульпторы, ныне почти безработные, не могут заплатить такие суммы. И еле сводящий концы с концами Союз художников тоже не в состоянии взять на себя эти расходы. Что делать, Владимир Гирич не знает. А между тем, городок вновь "отрезали" за неуплату. Причем, всех вместе: и заплативших за мастерскую, и задолжавших. ЖКХ персоналии не рассматривает, для него скульпторы представляются одним лицом — Союзом художников.

В "Скульптурном городке" мастерские двенадцати скульпторов. Большинство из них — известные в Красноярске скульпторы, чьими усилиями когда-то создавалась база фонда (ныне благополучно разрушенная). С позволения Гирича заглянула в мастерскую Бориса Мусата. Он автор недавно установленного на проспекте Мира во дворе Архиерейского дома памятника "Святому Луке", священнослужителю Войно-Ясенецкому. На полках в мастерской — бюсты мужчин, женщин эпохи "Девушки с веслом". Смешные добродушные старики уже ближе сердцу, как и прозаические слесари, склонившиеся над канализационным люком. Я бы на месте руководителей ЖКХ за одну эту скульптуру простила бы городку все долги и еще лет десять бесплатно отапливала. Стоит установить ее и на улице города как рекламу коммунальщикам. Она уж точно была бы к месту (не то, что пингвины)... Смешались эпохи: Николай Второй, Петр Первый, Кутузов, Суриков, Пушкин — все рядом, застыли. На столе — книги. За стеной — кабинет, там тоже масса книг по истории скульптуры...

Поразила (не удивила) "лениниана" "Скульптурного городка". Когда-то каждое учреждение просто обязывали поставить бюст Ленина в своей конторе. В моей школе гипсовая голова вождя тоже стояла, почти такая же, как в Улан-Удэ. И только именитый скульптор имел право лепить Ленина, фигуру востребованную и наиболее заказываемую. Что осталось сегодня в мастерских — не у дел. Ныне Лениным ни жив, ни сыт не будешь. И, прощаясь с "ленинианой", "Скульптурный городок" я покидала с противоречивыми мыслями. Состояние безысходности не проходило — слишком явным показался развал того, что было востребованно когда-то. Замены ушедшему я не увидела...

Ольга ВОРОНЕЖСКАЯ.
Фото Ирины САФОНОВОЙ.