Простаки за границей

Для начала внесем ясность: Страсбург — это город во Франции. А то во время последнего туда визита мэра Екатеринбурга Аркадия Чернецкого в местных СМИ вспыхнула перепалка. Одни говорили, что Чернецкий опять в Страсбург улетел, другие возражали: ну что вы врете, он вообще во Франции. Правы были и те, и другие. Франция — это страна, Страсбург — это город...

28 ноября в Страсбурге открывается двухдневная сессия Конгресса местных и региональных властей Европы (КМРВЕ). В ее работе принимают участие мэры трех областных центров УрФО — Екатеринбурга, Тюмени и Кургана. Как сообщает корреспондент УралПолит.Ru со ссылкой на пресс-службу администрации Кургана, "мэр Кургана Анатолий Ельчанинов будет работать в Комитете по вопросам устойчивого развития городов". Что такое это устойчивое развитие и в чем оно может выражаться и заключаться, не очень понятно. Особенно применительно к Кургану, который на глазах превращается из областного центра в уездный городок. В котором каждый год на все лето отключают горячую воду. В котором невозможно пройти по центральным улицам, не завязнув в грязи. Если это — устойчивое развитие, то что тогда регресс?

Справедливости ради отметим, что курганский мэр — скорее правило, чем исключение. Вот вице-президентом Конгресса местных и региональных властей Совета Европы в мае этого года переизбран мэр Ижевска Анатолий Салтыков. Во дворе "элитного" дома самого мэра на улице Пушкина зимой буксуют "Волги" с правительственными номерами — наледь не дает проехать. А в квартирах этого дома не всегда есть газ. Зимой сугробы в два человеческих роста на улице Пушкина не позволяют разглядеть с тротуара, кто идет по противоположной стороне - чистят только проезжую часть. На проезжей части лед и снег посыпают каким-то своеобразным химическим составом, превращающим снег в жидкую черную грязь.

Если таков вице-президент Конгресса, то что же это за Конгресс?

А Конгресс самый обыкновенный, еще одна паразитическая структура, паразитирующая на не менее паразитическом Совете Европы, сводный бюджет которого составляет около полутора миллиардов франков, сколько это будет в евро, сами считайте. При этом Совет Европы выполняет чисто консультативные функции. Советует то есть. Как жить, что делать. Россию туда приняли только после того, например, как Ельцин Борис Николаевич ввел мораторий на смертную казнь. Затем Россию чуть было не выгнали за неправильное ведение войны в Чечне. Во время всех этих пертурбаций наши чиновники исправно продолжали ездить в Страсбург перенимать опыт. Но не на Парламентскую Ассамблею, а в этот самый Конгресс. Скажем, Аркадий Михайлович Чернецкий из Страсбурга практически "не вылезает". Только в этом году и только по самым грубым прикидкам мэр Екатеринбурга трижды заказывал билеты во Францию. В мае он вернулся оттуда с крайне продуктивной мыслью: нельзя отдавать коммунальное хозяйство на откуп частным структурам, какая-то часть ЖКХ должна контролироваться государством. Поскольку у нас пока засилия кондоминиумов не наблюдается, смелую мысль мэра не оценили. Во время спикергейта Чернецкий вновь уехал в Баден-Баден... простите, в Страсбург. И очень вовремя уехал — Силина чуть было не сняли. А чуть-чуть не считается. И вот 28 ноября — опять Страсбург, опять сессия. От сессии до сессии живет Чернецкий весело...

Возникает законное любопытство — что им там, медом намазано?

Хорошо, это грубо звучит. Сформулируем более обтекаемо: чем они там занимаются и почему они этим не занимаются здесь?

Взять тот же Екатеринбург. Прямо скажем, столице Среднего Урала далековато до европейских стандартов. И чем дальше, тем далековатее. Просто "устойчивое развитие" в обратную сторону. То, что творится с дорогами зимой, доступно разве что гоголевскому перу. Помойки периодически превращаются в баррикады. После девяти вечера рассчитывать уехать куда-то на муниципальном транспорте — как минимум, наивно. До коммунальных катастроф дело пока не дошло, но центральные улицы периодически проваливаются, и "веерные отключения" практикуются вовсю.

Ответ на первый вопрос — и чем же они там занимаются — дает мэр Тюмени Степан Киричук по итогам одной из поездок в Страсбург.

По его мнению, европейцам доверять-то особо нельзя. Улыбаются, то-се, а как до дела: "Все очень чинно и благодушно, даже как-то очень сверхспокойно. Но потом начинаешь понимать, что это — внешняя сторона, а есть еще и внутренняя кухня, и за каждой улыбкой, жестом, словом — расчет. Вот приходишь утром на заседание, а по стенам развешены рисунки детей из Косово. Просто так там ничего не делается. И противоречия существуют серьезные. В магазинах Страсбурга на этикетках рубашек есть цены в евро, франках, в польской, португальской, бельгийской валюте, а в немецких марках и английских фунтах нет. Спрашиваю: почему? Все мило улыбаются... Вот вам и единая Европа".Во

обще же впечатление у Киричука скорей благоприятное: "Палата заседает четыре раза в год, и еще один раз в год — сессия Совета. И все проходит очень свободно, вольно, широко... А в зале заседаний мое место (там все по алфавиту), где вокруг один поляк и пять итальянцев. Общаемся между собой, как можем. И если поляк что не понял, обязательно скажет: "Ах, итальяно-руссише мафия!". Мэр там женщина — очень приятной внешности, с хорошо поставленным голосом, чрезвычайно деликатная. Она устраивала прием у себя в замке. Уже вечер, все проголодались. Так вся официальная часть у этой милой дамы заняла минут пять или семь, а потом все, как пионеры в лагере, устремились к столам".

Ну и, в общем, за столами наступает единение. Приходит такой момент. "Вообще представительство России в подобных органах имеет очень большое значение для имиджа нашей страны. Я так скажу: Европа нас уже не боится и, по-моему, начинает все лучше и лучше понимать. Когда находишься в Тюмени, кажется, что все это страшно далеко. А потом начинаешь сознавать, что Европа очень маленькая и вообще Земля очень маленькая, все мы в одной лодке, локоть к локтю, любое резкое движение отдается, и напрасно мы тратим столько сил — и дома, и не дома — на борьбу друг с другом. А надо бы всю энергию свою, все силы потратить на поиск путей к сближению, ведь жизнь у человека коротка..." - резюмирует мэр Тюмени.

Как говорит! Заслушаться можно. По пронзительности, по какой-то лирической проникновенности только одна строчка превосходит только что процитированный фрагмент. Вот эта строчка. В ней столько боли, нежности и гуманизма, что поистине сердце щемит: "У меня мандат до июня 2003 года".
Среди ночи разбуди — вспомнит.
Андрей Агафонов, УралПолит.Ру